|
|
Шон Коннери в телепостановке
«Реквием для тяжеловеса». |
|
В телепостановке «Реквием для тяжеловеса» Шон Коннери сыграл свою первую главную роль.
В 50-е годы XX века на американском телевидении стали популярны сериалы и экранизации современных и классических произведений мировой литературы. ТВ становилось частью большой киноиндустрии. Но большие киностудии не позволяли своим актерам даже приближаться к телевидению, не приветствовала это и театральная публика. Таким образом все пространство этого нового дела оказалось открыто для множества 25-летних безработных актеров. Телевидение стало для них прекрасной школой.
Как рассказывал актер Чарльтон Хестон, кто перешел с телевидения в кино: «Здесь (на телевидении) мы все время открывали что-то новое, потому что люди, постоянно
работавшие на телевидении, так же, как и мы, были новичками в этом деле. Они подходили ко мне и спрашивали, сможем ли мы сделать 90-минутную постановку
«Макбета» за 10 дней репетиций. Я отвечал «да». Так за 18 месяцев я поставил для «Студио-1» «Юлия Цезаря», «Джейн Эйр» и еще полдюжины классических произведений. Не было такого актера, который бы не рассчитывал добиться успеха с помощью этих ролей.
И действительно, эта ситуация предоставляла такие возможности целому ряду неизвестных молодых актеров, режиссеров и писателей, которые впоследствии больше никогда не возникали на их творческом пути ни в кино, ни на телевидении».
Постепенно, по мере того, как драма утверждалась на американском ТВ, такие шоу копировались и показывались в Великобритании. Это стало своего рода
подарком для Шона Коннери. В то время самым знаменитым и популярным спектаклем на американском ТВ был «Реквием для тяжеловеса». Режиссером этого спектакля был Род Серлинг, а в главной роли снялся голливудский актер Джек Пэланс, только что закончивший сниматься в главной роли в «Большом ноже» («The Big Knife») режиссера Клиффорда Одета. Он считался большой звездой и был одним из немногих голливудских нон-конформистов, решившимся понизить свою репутацию появлением на телеэкране.
В «Реквиеме для тяжеловеса» рассказывалось о боксере по имени Моунтайн (Гора) МакКлинток, имевшим доброе отзывчивое сердце. После
травмы глаза он вынужден покинуть ринг. МакКлинток страдает от унижений, постепенно деградирует, участвует в шоу по реслингу и в конце концов становится клоуном. В сценарии было несколько штампов, но в любом случае это была хорошо сделанная история, особенно для британского телевидения, где такие богато поставленные зрелища с импортными голливудскими звездами были еще внове.
«Реквием для тяжеловеса».
BBC купила пьесу для британской публики. Снимать ее должен был Элвин Ракофф, получивший в 1955 году приз за свою последнюю телевизионную работу
«В ожидании Джиллиана» («Waiting for Gillian»). Планировалось, что драма появится на телеэкранах 31 марта 1957 года по трансляции из телецентра
«Вуд Грин». Ракофф уже имел прекрасную репутацию в Канаде и Великобритании. Он был одним из первых пионеров телевизионного, часто экспериментального,
театра Великобритании. Он был как раз то, что надо, чтобы возглавить команду во главе с актером Пэлансом, известным среди коллег высоким профессионализмом и вспыльчивым и непостоянным характером.
Получилось так, что Ракоффу не пришлось работать с Джеком Пэлансом, так как в первую же неделю репетиций тот расторг контракт из-за своих голливудских дел. Ракофф остался без звезды. Были составлены списки актеров, которые могли бы заменить Пэланса. Среди них был и Шон Коннери, которого Ракофф уже нанимал в качестве статиста в «Приговоренных» («Condemned»). Шон проявил столько энтузиазма, что Ракофф дал ему сыграть целых три роли. Больше всего в Шоне Ракоффа привлекло то, что тот всегда старался сделать так, как требовал режиссер, постоянно прилагая усилия к тому, чтобы все точно соответствовало указаниям Ракоффа. Ракофф очень любил его за его энтузиазм и какую-то свежесть.
С самого начала он пригласил его в «Реквием» на небольшую роль, но до сих пор не думал о Шоне как о возможном исполнителе главной роли.
Тогдашняя подруга Ракоффа, а позднее жена, Жаклин Хилл, которая должна была играть главную женскую роль в фильме, упомянула Шона в тот день, когда Ракофф никак не мог решить, кто же заменит Пэланса.
«Почему бы тебе не посмотреть на него? - спросила она Эвлина. - Тебе нечего терять».
Ракоффа смущал акцент Шона - он, сам говоривший с американским акцентом, не всегда мог понять Коннери. Жаклин же была уверена, что они смогут
решить эту проблему, более важным было то, что Коннери, по ее мнению, понравится женщинам. Это замечание стало решающим для режиссера. Когда он увидел Коннери
снова, он сразу понял, что Шон обладает внешними данными, которые, несомненно, привлекут симпатии женщин, «но, между нами говоря, его игра не была блестящей». Его чтение было как-то подозрительно, но, в то же время, необычайно выразительно: шотландская картавость придавала странную подлинность тому сильному испитому среднеатлантическому голосу, который требовался от актера по роли. Ракофф решил, что Коннери может дать при создании образа гораздо больше, чем просто актер, подходящий к роли и хорошо читающий текст.
Неискушенность Шона в актерском искусстве придавала некую наивность его интерпретации роли, что было совершенно невозможно у опытного профессионала, и эта же неискушенность помогала ему создавать образ человека, оглушенного ударами судьбы. Этот образ довольно существенно отличался от спотыкающегося и неустойчивого характера, который собирался играть Джек Пэланс.
Единственное, что вызывало сомнение, была фигура и внешность Шона. Он не был похож на много раз битого боксера-тяжеловеса типа Фредди Миллса,
который, кстати, тогда налаживал отношения с шоубизнесом и даже пробовался на эту роль. Привлекательный внешний облик Коннери без всякого намека на разбитый нос
или изуродованное ухо совсем не напоминал образ потрепанного экс-чемпиона. Однако Ракофф, убедив себя, что должен с этим смириться, позвонил Коннери и предложил
ему работу. «Особенно я запомнил из этого разговора ту огромную благодарность, которая переполняла Коннери. Каким-то образом, инстинктивно, он чувствовал, что у него будет главная роль, первая в его жизни, и он сможет в ней добиться успеха. У меня тоже было это ощущение».
Шон Коннери и Жаклин Хилл в телепостановке
«Реквием для тяжеловеса» (1957 год).
Оплата, стандартная для актера для одноразового спектакля, была всего 35 фунтов, но это не имело никакого значения для Шона, Коннери
был бы согласен работать вообще без денег. Несомненно, он был чрезвычайно взволнован. Ракофф прекрасно сознавал, что впереди у них была еще одна неделя для репетиций спектакля, который было достаточно трудно поставить даже без замены главного исполнителя буквально в последний момент. Эта постановка была очень важна для компании, поэтому на Ракоффа и его команду было устремлено множество глаз - и критиков, и ученых мужей, а также боссов самой BBC.
Всю неделю Коннери очень нервничал, но при этом сохранял уверенность. У себя дома в Брондсберри Виллас он непрерывно работал. Его тогдашняя подруга
Джули Хамильтон часами помогала ему готовить роль, а их хозяева, Гарднеры, у которых пара снимала жилье, поддерживали своих молодых друзей не только морально, но и
физически, регулярно подавая в их комнату чай. Все это маленькое сообщество было вдохновлено огромным желанием Коннери победить. «Я не думаю, что он тогда
предполагал возможность поражения. Он просто не осмеливался думать о чем-либо, что могла бы помешать его работе», - вспоминала Джули Хамильтон.
В это время днем шли репетиции в телевизионном центре. Ракофф по-прежнему считал необходимым ослабить акцент Коннери. В то же время он был уверен, что Шон имеет все возможности стать нестоящим актером. Он никогда не делал экстравагантных признаний о том, что это он открыл Коннери. Однако режиссер вспоминал, как он сражался с представителями администрации BBC, присутствовавшими на последней репетиции спектакля перед трансляцией и выразившими неуверенность в артистическом таланте Шона. Некоторые, приготовившись как бы отвести от себя ответственность, если что-то будет не так, говорили, что, остановившись на Коннери, режиссер сделал ошибку. Один из них даже утверждал, что Ракофф рисковал своей собственной карьерой, выбрав Коннери.
Создатели телепостановки столкнулись с еще одной проблемой. Телеспектакль шел в прямом эфире, и в нем не было рекламных пауз, как на американском
ТВ, что создавало проблему для актеров. У них не было времени, чтобы сменить костюмы и поправить грим. Столкнувшись с этой дилеммой, Элвин Ракофф позвонил
сценаристу Роду Серлингу и рассказал о возникшей проблеме. По просьбе режиссера была написана еще одна сцена специально для британской постановки, где были заняты другие актеры, игравшие молодых боксеров.
И вот, наконец, этот волнующий вечер наступил.
Друзья в Лондоне прилипли к своим креслам, а родственники Шона в Эдинбурге волновались больше, чем он сам. Их соседи по дому столпились в гостиной Коннери, чтобы увидеть сына Фонтанбриджа, ставшего кинозвездой.
«Реквием для тяжеловеса».
«Видит бог, это было великолепно!» - сказал Джой Коннери, когда все кончилось. Слезы стояли в глазах его жены Эффи. Никогда, даже в своих самых несбыточных мечтах, они не могли представить себе, что такое может произойти в их семье.
Этим воскресным вечером Шон принимал поздравления от актеров и всего вспомогательного состава. Все понимали, что Коннери успешно справился с самой сложной задачей, которая до сих пор возникла в его профессиональной жизни. А маленькую роль, на которую его брали вначале, роль молодого боксера, которого в конце спектакля уводит менеджер, сыграл юный и тогда никому не известный актер Майкл Кейн.
Затем была традиционная вечеринка в пабе BBC. Уставший, но очень довольный, Коннери поехал домой ждать рецензий в газетах. В те далекие годы он
гораздо больше зависел от критиков, чем позднее. И действительно, критики вскоре дадут сигнал всей киноиндустрии, ведущие продюсеры которой внимательно следили за
становлением телевизионной драмы, готовые ухватиться как за новые идеи, так и за новые таланты.
Коннери был спокоен и уверен в том, что он сделал достаточно, чтобы вызвать определенную реакцию в мире кино и театра, которая должна будет
способствовать его карьере. Отклики, появившиеся в газетах, были вполне благоприятные. «Тайм» написала, что Коннери обладает немного неуклюжим и
трудноопределяемым шармом, и уже на следующий день в офисе Ричарда Хэттона, его недавно нанятого агента зазвонил телефон. Возможно, больше благодаря удаче,
чем мастерству, но Коннери удалось занять место под солнцем в кинематографическом мире, и немедленно продюсеры стали охотиться за ним.
В 1962 году в США режиссером Ральфом Нельсоном была снята еще одна экранизация пьесы Рода Серлинга «Реквием для тяжеловеса» с участием Энтони Куинна в главной роли. 
|
Фильмография
вверх