осле съемок в фильме «Живешь только дважды»
Шон Коннери объявил, что «это было его последнее появление в роли Бонда». В нескольких интервью
вскоре после окончания съемок он говорил, что Бонд «убивает во мне актера». Он признавался в
своем желании расстаться с Бондом, так как становилось очень трудно планировать работу над
другими проектами - работа в фильмах о Бонде забирала все больше времени и сил. В то время как
«Доктор Но» снимался только четыре месяца, на «Живешь только дважды»
ушло уже шесть месяцев. «Это создавало для меня совершенно неприемлемую ситуацию», - говорил
Шон.
«Шаровая молния»
Коннери, покинув Брокколи и Зальтцмана, не стал миллиардером, но приобрел
финансовую устойчивость. Конечно его деньги не шли ни в какое сравнение с тем, что осело
на банковских счетах Кабби и Гарри. Освободившись, Коннери стал больше задумываться о себе
и своей жизни. В нем возникает желание, которое часто посещает людей, начинавших свою карьеру
с самого низа социальной лестницы и, в конце концов, добившихся успеха, - вернуться к своим
истокам, на свою родину и дать что-то людям, которые там продолжали жить.
В 1967 году, в период между съемками, его заинтересовал проект оживления
шотландских верфей в соответствии с довольно прогрессивными предложениями шотландского
промышленника сэра Эйна Стюарта. Коннери был очень увлечен планами Стюарта, в которых говорилось
о пятилетней работе по развитию управления и организации рабочего процесса, причем эти планы
поддерживались самыми выдающимися членами лейбористского правительства Гарольда Уилсона.
Аргументы Стюарта произвели на Коннери такое впечатление, что он даже съездил
в Шотландию, чтобы самому посмотреть на строящиеся верфи и поговорить с рабочими. Он решил
снимать и финансировать документальный фильм о проблемах Кладейсайда. Фильм был назван
«Котелок и кепка». В задачу фильма входило показать эксперименты Стюарта по вовлечению рабочих,
как в рабочий процесс, так и в процесс распределения прибылей, что означало прекращение
дискриминационной практики несправедливых соглашений, которые были так распространены в любой
отрасли промышленности в Великобритании 60-х годов.
Фильму не удалось стать центральным событием для всей страны, хотя он и был
показан по шотландскому телевидению и, несомненно, произвел хорошее впечатление в Москве. В
конечном счете, попытки Стюарта модернизировать производственные отношения в судостроительстве
не увенчались успехом.
Через два года Коннери - снова в Шотландии. Теперь он участвует в организации
Шотландского международного образовательного фонда. Задачей фонда станет предоставление
возможностей для образования (стипендии и т.д.) юным шотландцам - представителям социальных
низов, а также другие благотворительные акции, такие, как организация кафедры драматического
искусства в университете Стрэтклайда, причем финансирование велось за счет собственного
предприятия Коннери и различных мероприятий, таких как, например, турниры по гольфу.
В выступлениях по телевидению Коннери подчеркивал свои обязательства по
отношению к шотландскому народу так горячо, что руководители Шотландской национальной партии
даже сделали попытку выяснить, не будет ли он возражать, если его кандидатура будет выставлена
на выборах в члены Парламента. Он, конечно, отклонил это предложение, но сказал, что готов
помогать всегда и всем, чем может. Его связь с Шотландской национальной партией развивалась
на протяжении всей его жизни, хотя политическая деятельность и не была активной. Так в 1999
году Шон Коннери поддерживает Шотланскую национальную партию в борьбе за места в шотландском
парламенте во время выборов, состоявшихся впервые за триста лет. Лейбористы, опередившие
национальную партию, умело противостояли влиянию актера, заявляя, что не может быть истинным
патриотом человек, который живет в Испании и не платит налоги в британскую казну. По мнению
оппонентов, именно из-за неуплаты налогов актер не смог выставить свою кандидатуру на выборах,
а ограничился лишь поддержкой соратников, выступая перед рядовыми шотландцами, и перечисляя
партии ежегодно по шестьдесят пять тысяч долларов. «Все, что я сделал, было сделано на пользу
Шотландии, а не мне лично», - с некоторой обидой отвечает Коннери на обвинения лейбористов.
И для того чтобы защищать свои позиции на родине, Шон решил создать киностудию в Эдинбурге.